Поздравляю всех с самым последним праздником этого года!
Как говорится, как новый год встретишь...
А вот и прода
Глава 2
Доминик ла Рошель, влиятельный местный плантатор, сидел в глубоком старинном кресле и задумчиво смотрел на тлеющие в камине угольки. Резкие, чуть грубоватые черты его лица исказились от мрачных мыслей. Его раздумья прервал голос дочери:
- Отец...
- Что тебе? – последовал резкий ответ. - Не видишь, я занят.
- Корабль за грузом прибудет через три дня. Ты ведь просил узнать.
- Хорошо. Ты можешь идти, завтра много работы.
- Спокойной ночи.
- Иди же, - прошипел Доминик, теряя терпение, - дай мне подумать. Хотя постой... Надеюсь, ты помнишь, что скоро здесь будет тот сеньор, о котором я тебе говорил, со своим сыном.
- Я не могла забыть – ты напоминаешь мне ежечасно.
- Замечательный молодой человек, - продолжал плантатор, игнорируя укоризненный тон девушки, - он тебе непременно понравится! Ваш брак станет настоящей удачей, спасением для семьи ла Рошель. Объединение наших земель – очень выгодное предприятие, думаю, нужно поторопиться со свадьбой.
- Отец, я уже говорила – я не выйду замуж за человека, которого никогда в жизни не видела! В основе брака должна лежать любовь, и никак иначе!
- Какая глупость! - Разозлился Доминик, - Это от тебя не зависит. Нам необходимы его плантации, ведь наши собственные дела идут не слишком хорошо, нам грозит разорение. Думаю, нет нужды объяснять тебе это еще раз.
- Должны быть другие пути!
- Этот – наипростейший. К тому же... тебе нечего терять. Вы поженитесь и как можно быстрее. Это мое решение и оно не обсуждается; запомни, ты еще будешь нас благодарить!
Девушка молча удалилась. Спорить сейчас было бесполезно, к тому же, у нее уже не оставалось сил на это.
Флор ла Рошель давно привыкла к такому поведению приемного отца, постоянно хлеставшего ее словами по сердцу, но в тот день его холодное и жестокое безразличие задело ее больше обычного. Она упала на кровать в своей комнате и огромными голубыми глазами уставилась в потолок. Роскошные светлые волосы мелкими непослушными кудряшками разметались по подушке. Все тело нещадно болело, в голове смутно проскальзывала лишь одна мысль: «и так каждый день». Она начала было проваливаться в сон, но робкий стук в окно привел ее в чувство. Флор собрала остатки сил, чтобы подняться. Распахнув окно, девушка радостно улыбнулась:
- Это ты, Роберт? Я думала, не придешь.
Усталость как рукой сняло. Она легко вспрыгнула на подоконник и, с поразительной ловкостью перебравшись на ветку старого дуба, исчезла в густой листве. Через мгновение они уже спустились с дерева и, никем не замеченные, побежали прочь.
Доминик не позволял приемной дочери общаться со слугами, хотя на плантациях она работала почти так же, как и они - на пределе своих возможностей. Он хотел приучить девушку к тяжелому труду и упорству, в то же время втолковывая ей, что людям, в особенности простым рабочим, доверять нельзя. Таким образом он заботился о будущем Флор, но порой это было слишком жестоко по отношению к ней – он зачастую перегибал палку. Роберт, когда-то избалованный сын богатых родителей, всегда мечтавший о далеких землях, бескрайних просторах океана и неизведанных странах, сбежал из родной Англии на поиски приключений, сюда, в Западные Индии. Здесь он попал в руки плантаторов и всего несколько месяцев назад был куплен Домиником ла Рошелем. С первой встречи Роберт и Флор прониклись друг к другу горячей симпатией и, быстро став близкими друзьями, теперь не имели друг от друга секретов. Их ночные встречи под покровом темноты составляли едва ли не единственную радость в однообразной и серой жизни Флор. Ей было так необходимо понимание, возможность отвести душу, поплакаться кому-то в жилетку. А Роберт, в отличие от ее семьи, понимал девушку, порой даже без слов.
Наконец друзья остановились и расположились под большой пальмой с толстым, колючим стволом. Это было их излюбленное место, откуда открывался великолепный вид на пышные зеленые плантации ла Рошель, а чистое звездное небо разворачивалось, как на ладони.
- Твой жених скоро приезжает? – Спросил Роберт после непродолжительного молчания.
- И ты туда же? – Укоризненно произнесла девушка.
- Они не могут с тобой так поступить!
- Могут, Роберт, их не трогают мои чувства. Но им не удастся – я не пожертвую оставшуюся жизнь, чтобы спасти их от банкротства! Сегодня я приняла решение.
- Что ты собираешься делать?
- Я должна убежать. Не могу так больше жить. Я даже не знаю, кто мои родители, не знаю своего настоящего имени! Если они живы, я найду их, если нет... Я не могу позволить, чтобы моя жизнь прошла здесь, среди этой рутины и однообразия, не могу позволить, чтобы меня использовали, как выгодную сделку! Ты же знаешь, я не могу ждать. – грустно добавила она.
Его лицо не выразило ни малейшего удивления:
- Я знал, что рано или поздно ты это сделаешь. Мы похожи – я говорил то же, когда год назад сбегал от невыносимо скучной жизни в Англии, - задумчиво сказал Роберт, - я мечтал о свободе, о яркой жизни, полной опасностей и приключений. Но попал сюда.
- И... ты жалеешь об этом?
- Ни минуты! Еще два года службы, и я – свободный человек! И пусть мне тебя будет не хватать, я не стану отговаривать тебя, хочу только, чтоб ты была счастлива.
- Ты – чудо, Роберт! – Флор вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Как же я буду скучать!
- Нет, только не надо слез! Скажи, у тебя уже есть план?
- Я собираюсь пробраться на корабль, который доставляет наш табак в Испанию. Он будет здесь через несколько дней, затем остановится на Тортуге за последней партией груза.
- Тортуга? Решила податься в пиратки?
- В пираты, - серьезно ответила девушка, - девчонку они с собой не возьмут.
- Неужели правда? Хочешь связать жизнь с морем?
- Мне придется победить свои страхи. – Последовал решительный ответ. – Пусть даже я не знаю их причины.
- Только будь осторожна! – Его голос слегка дрогнул, - Я надеюсь еще встретиться с тобой.
- Обязательно. - Отозвалась Флор, чувствуя, как слезы обжигают глаза.
Глава 3
Флор остановилась перед зеркалом и окинула себя критическим взглядом. Раньше ей не приходилось задумываться о своей внешности, но сейчас она тщательно оценивала свои недостатки и достоинства. Здесь нужно сказать, что последних у нее было заметно больше: тонкие черты лица, усыпанного нежными золотистыми веснушками, громадные, безукоризненной миндалевидной формы глаза, цвета лазурного неба, играющего в прозрачных карибских волнах; копна белокурых, с рыжеватым отливом мелко вьющихся волос, трогательные ямочки на щеках, тонко очерченный овал лица. Созерцая в зеркале всю эту красоту, Флор пришла к неутешительному выводу – ее внешность сыграет против нее. В довершение ко всему, она сохранила хрупкое телосложение, тонкие, изящные кисти рук и фарфоровую бледность - несмотря на тяжелую работу и долгое пребывание под палящими лучами солнца. Среди местных жителей, чью кожу покрывал густой, едва ли не африканский загар, эта полупрозрачная нимфа выглядела белой вороной. Глубоко вздохнув, девушка решительно взялась за ножницы. Хоть что-то она могла изменить. Через несколько минут пушистые кудряшки едва доходили девушке до подбородка. «Ничего, - успокоила себя Флор, - все равно они мне порядком надоели!» И опять же надо признать, что эта незамысловатая мальчишеская стрижка шла ей не меньше длинных локонов амазонки. Оставалось переодеться в мужскую одежду.
В последний раз придирчиво осмотрев свое отражение, беглянка удовлетворенно улыбнулась и, окинув комнату прощальным взглядом, исчезла в окне.
Фортуна в тот день явно была к ней благосклонна – Флор удалось ускользнуть от приемных родителей и беспрепятственно проникнуть на судно, слившись с экипажем. Уже на корабле она представила себе ярость Доминика и слезы Беатрис, все же заменившей девочке мать. К удивлению девушки, покинув дом, родителей, Роберта, все, что стало для нее таким родным, она не чувствовала ни сожаления, ни тоски, ни тяжести на сердце. Вместо этого было странное ощущение, будто впервые за долгие годы она вырвалась из клетки и теперь у нее есть шанс найти свое истинное место, где она будет по-настоящему счастлива все оставшееся время. Флор не знала, где оно, однако смутное предчувствие вселяло в ее сердце веру и надежду. Интуиция, никогда раньше ее не подводившая, сулила скорые перемены, захватывающие и волнующие... Она была свободна.
Флор воспользовалась первой же ночью после остановки на Тортуге, чтобы выбраться с корабля. Проскользнув на берег, беглянка поняла, почему пираты так любят это место: сюда как магнитом тянуло различного рода мошенников, аферистов и просто желающих заняться разбоем, устанавливавших здесь свои законы, точнее, их отсутствие. Немного отойдя от порта, она сразу же попала в водоворот немыслимого разгула и пьянства, разврата и дикого шабаша; остров просто тонул в потоках крови, выпивки и порока. Ослепленная и оглушенная, девушка углубилась в лабиринт грязных, узких улочек, где ночная жизнь была не столь бурной. Вдруг из темноты послышались голоса, крики и гулкий топот тяжелых ног по каменной мостовой - отдаленный шум погони. Флор остановилась и внимательно прислушалась – звуки приближались. Внезапно из-за угла выскочила черная фигура человека Он с бешеной скоростью несся прямо на нее, энергично размахивая руками. Сумасшедшее выражение его лица, мелькнувшего в лунном луче, указывало на две вещи: первая – он был совершенно пьян, и вторая – преследовали его, причем не просто так, и инстинктивно девушка почувствовала, что лучше бы ее здесь не было. Сбив ее с ног, он с коротким вскриком «Зараза!» свалился рядом в лужу пыли. Не дав ей опомниться, вскочил на ноги, сунул ей в руку какой-то мешочек, пробормотав при этом что-то вроде «Ты меня не видел», и исчез в неизвестном направлении. Не успев еще перевести дыхание, Флор оказалась окруженной озверевшими преследователями.
- Где этот мерзавец?! Ты его видел?
- Кажется, нет. – Ответила девушка, собирая в кучу остатки самообладания. Она и правда не поняла, в каком направлении скрылся «мерзавец».
- Сбежал, собака! Черт его подери!
- Постойте, а что это у него в руках? – Рявкнул один из них, указывая на мешочек в руках Флор.
- Мой кошелек! – отозвался другой, зверски вращая зрачками.
Вот теперь было самое время паниковать!
- Так они заодно! Поэтому ты ничего не видел, мелюзга?!
- Отведем его...
- Да к дьяволу!! Сами с ним разберемся!
- Точно! – обрадовались остальные. – Твой компаньон должен нам слишком много, но раз мы не можем стребовать должок с него самого, нам ответишь ты!
Обычно в критической ситуации человек способен сделать для спасения своей жизни больше, чем он может себе представить. Поэтому Флор, вместо того, чтобы упасть в обморок, почувствовала, как сознание ее прояснятся, ноги перестают дрожать и подгибаться. Резким движением сбросив с плеча тяжелую руку, державшую ее, девушка уверенным, почти мужским голосом возвестила:
- Значит, этот подлец должен вам деньги? Хорошо, я отдам вам его долг, а уж ему придется возместить мне это с лихвой! Из под земли достану ублюдка!
- Пусть получит то, что заслуживает! – Идея им явно пришлась по вкусу.
- Эта крыса получит то, что ему причитается, а вы – свое! – Поддержала Флор общий энтузиазм.
- Хватит болтать! – рявкнул наименее терпеливый, хватая девушку за горло и швыряя о стену, словно пушинку. – Если мы сейчас не получим свои деньги, ты пожалеешь, что родился, сопляк!
- Только не будем ругаться, джентльмены! – невозмутимо ответила девушка, вставая. – Вы все получите свое добро, а пока я собираюсь угостить вас выпивкой в ближайшем баре, не могу решать финансовые вопросы на трезвую голову!
Эта идея, само собой, имела еще больший успех, развеяв последние сомнения в честности «парня», которого незадачливые кредиторы с радостными воплями поволокли в ближайшее увеселительное заведение.
Дождавшись момента, когда в ходе увлеченной попойки компания начала забывать, при каких, собственно, условиях она началась, Флор украдкой поманила пальцем владельца таверны и, указывая на одного из своих спутников, сказала:
- Этот человек обещал заплатить за всех. Проследи, чтоб он сдержал обещание!
- Непременно, сэр! – Оскалился хозяин. – Я буду следить за ним.
- Замечательно. А теперь принеси нам ром, он, кажется, на исходе.
Теперь пора было подумать, как бы самой смыться, ничего не повредив. Флор вскочила на ноги с криком «Смотрите туда», и как только все головы дружно повернулись в указанном направлении, выплеснула ром в затылок сидевшему впереди. Налитые кровью глаза тотчас метнулись в ее сторону, но девушка невозмутимо показала на его соседа. Тот испуганно замотал головой, но было поздно: скорый на расправу оскорбленный уже занес над ним мощный кулак... Через минуту в баре царило нечто невообразимое! Началась бессмысленная и жестокая потасовка. Все ожесточенно дрались, пуская в ход подручные материалы и мебель. С ловкостью кошки Флор проскользнула к выходу, уклоняясь от летевших в нее предметов и, оказавшись на улице, бросилась бежать, слыша за спиной звон разбитого стекла, гром проклятий и богохульств, раскаты дьявольского хохота.
Наконец, немного успокоившись, обдумав свое положение и придя к выводу, что наилучшим сейчас будет немедленно покинуть остров, она набралась храбрости, вошла в первый попавшийся бар, отыскала в толпе наиболее вменяемого посетителя, не успевшего еще напиться до зеленых чертей, и резко спросила его:
- Слушай, здесь кому-нибудь нужны матросы?
- Вон там Джек Воробей набирает людей на «Жемчужину». - Не отрываясь от бутылки ответил тот, указывая в сторону.
Флор стала пробираться в указанном направлении. От табачного дыма и густых винных паров голова шла кругом, ноги становились мягкими и отказывались повиноваться. Кое-как она добралась до шаткого столика в углу помещения, покрытого подозрительными пятнами. За ним сидело несколько пиратов, вокруг толпились претенденты. Внезапно недомогание как рукой сняло: она узнала капитана – и задохнулась от негодования! Тот самый живописный костюм корсара, тот же красный платок на голове, бусинки и другие побрякушки в длинных темно-каштановых волосах, бородка, заботливо заплетенная в две косички... Это из-за него она едва не рассталась с жизнью в первый же свой день на свободе! Увидев этого человека мельком, в расплывчатом лунном свете, сейчас она узнала его с первого же взгляда. Вот подлец(!), как ловко он обвел всех вокруг пальца! Если бы она только могла... Но сейчас Флор была не в состоянии что-либо сделать, не навредив себе самой, что вовсе не входило в ее планы.
- Тебе чего, парень? – обращались к ней.
Неужели придется плыть под его командой?!
- Пришел наниматься на «Жемчужину». – Ответила девушка, пытаясь скрыть свое возмущение.
«Чтож, при первой же возможности пересяду на другой корабль, - подумала она, - а пока...»
Рядом с капитаном сидел другой пират, с седеющими волосами, круглым и довольно добродушным лицом.
- И сколько же тебе лет? Не маловат ли ты для службы на корабле? – спросил последний.
- Пятнадцать.
Ей уже давно исполнилось шестнадцать, но она и без того выглядела подозрительно хрупкой для будущего пирата.
- Пятнадцать? Ты не здешний? Что-то ты бледноват и худоват.
- Я сбежал из дома, из Англии. Я сильнее, чем кажусь, сэр. Я обучен фехтованию.
Это не было ложью – Доминик занимался с девочкой почти каждый день. К слову, Флор была прилежной и талантливой ученицей, да и физической силы ей было не занимать, несмотря на кажущуюся хрупкость – сказывалась ежедневная работа на плантациях.
- Как твое имя?
- Флориан. Флориан Уэйн.
Джек Воробей, сидевший несколько поодаль, до сих пор был занят другим желающим, который во что бы то ни стало хотел в свои семьдесят с лишним лет начать блистательную карьеру пирата, причем не где-нибудь, а непременно на легендарной «Черной Жемчужине». Наконец он обратил внимание на девушку.
- Тогда последний вопрос, - вставил свое слово капитан, - мы отправляемся в крайне опасное путешествие – готов ли ты спуститься за нами в саму преисподнюю, встретиться со смертью лицом к лицу, заглянуть в глаза неизвестности только ради денег и приключений?
Что-то в его голосе заставило ее вздрогнуть. Стараясь унять бешено забившееся сердце, Флор решительно ответила:
- Всегда готов, капитан!
- Чудненько! – обрадовался Воробей. – Будешь юнгой. Для начала, принеси нам ром.
И, делая энергичные жесты кистью, прибавил:
- Давай живей, шевелись!
- Есть, сэр, – пробормотала Флор сквозь зубы, отправляясь исполнять свой первый приказ, - уж он устроит мне веселую жизнь!
Она не ошиблась...