Вот он, тот самый творческий бзик)) Но разочарую сразу (уж лучше сразу
) Пишу НЕ о Джонни, его не будет. Ну как, разочаровала?)) Если еще нет, прошу читать дальше))) Скажите, продолжать-то стоит??
Испокон веков таинственные сокровища, сокрытые в необъятных недрах земли, под могучей толщей темных океанских вод, под плотной завесой вековых тайн, манили к себе авантюристов и искателей приключений со всех концов света, всех национальностей и возрастов. Сокровища легендарные, но вполне реальные, огромные и более скромные. Богатство – легчайший, а, возможно, и единственный путь к власти и свободе – и чем оно больше, тем прочнее власть, тем дальше границы. И в каком бы веке ни существовали эти люди, всех их неизменно объединяет общая природа – природа, вечно влекущая на поиски славы, денег, свободы, того, без чего немыслима жизнь и бессмысленно все остальное. Общая кровь, бурный, неугомонный поток, в котором кипит огонь, жажда приключений и неприятностей на свою и чужую голову. Кладоискатели... существовали в далеком, далеком прошлом и живы вплоть до наших дней...
~~~~~~~~~~~~~~~~
Красивая голубоглазая блондинка быстрым шагом двигалась вдоль просторного, слепяще выбеленного коридора, до боли в глазах освещенного десятками крошечных лампочек. По бокам мелькали привычные двери светло-коричневого дерева с блестящими золотистыми табличками – сколько же раз она проходила здесь, снова и снова... И каждый раз возникало смутное чувство вины, как будто она собиралась совершить преступление или просто не могла устоять перед какой-то собственной слабостью. Хотя причины как таковой для этого не было – девушка обладала на редкость благородным и легким характером, да и со слабостями особенно не воевала. Сейчас она в очередной раз приближалась к последней двери в конце длинного коридора с гордой надписью «Главный редактор». Лиз, секретарши, на месте почему-то не оказалось, ну да это и к лучшему. Девушка была не в духе. На ее лице были написаны решимость и некоторое нежелание, усиливавшееся с каждым шагом, говорить с человеком по ту сторону створки. Наконец она остановилась и, глубоко вздохнув, повернула холодный шарик металлической ручки.
- Пап? Можно?
- Входи, дорогая, – Пробормотал мужчина, не отрываясь от бумаг, беспорядочным слоем покрывавших его рабочий стол.
Девушка опустилась в мягкое кресло, проваливаясь всей задней частью в неприятную прохладную кожу, и с сожалением посмотрела на отца. Мистер Кэрролл все еще не поднимал глаз на дочь, словно забыв о ней сразу же, как только в кабинете опять воцарилась тишина. Мужчина выглядел типичным трудоголиком высшего во всех отношениях класса: серый, безукоризненно выглаженный костюм, белоснежная рубашка, отсутствующий, точнее, погруженный в официальные бумаги, взгляд под напряженно сдвинутыми бровями, глубокие морщины вдоль лба и, пересекающие их, у переносицы, ранняя седина, пробивавшаяся в темных волосах, интеллигентно торчащих в классической короткой стрижке... Наконец он поставил последнюю подпись в очередной стопке бумажек и соизволил вспомнить о сидевшей против него девушке.
- Ты что-то хотела, радость моя?
«Радость моя...», - Передразнила она про себя, давясь воздухом от негодования, - «Да он наверняка даже не помнит, когда у меня день рождения...»
- Хотела. Лизи сказала мне, что ты, - она замялась, - хочешь дать мне свою колонку?
- Да, ты сможешь писать о чем хочешь! Ты же так этого хотела!
- И с какого перепугу ты решил мое желание исполнить? До Рождества, кажется, еще далековато!
- Ну... После той истерики, которую ты устроила нам с матерью на прошлой неделе, я решил, что тебе чего-то не хватает.
«Да, мне всего лишь не хватает любящих родителей» - подумала девушка, но промолчала. Все равно не поймет. Снова откупается от нее, будто подарки и слепое потакание прихотям избалованной девчонки могут заменить отцовское внимание.
- А можно узнать, чем я заслужила такую честь?!
- Не нервничай, Фи. - Произнес заботливый отец, морщась, как от сильной головной боли.
- Нет, скажи. Тем, что я дочка главного редактора «Тайм Энтертэймент»?
- Не пойму, что тебе не нравится, - устало потер лоб мистер Кэрролл, - я исполнил твою самую заветную мечту!
- Ничего ты не понимаешь! – В отчаянии сообщила девушка. Да, это была ее мечта, давняя мечта – писать о том, что важно для нее, для людей, что близко каждому и действительно западает в душу, волнует, захватывает и увлекает... Но было одно Но...
- Пап, мне уже двадцать... И посмотри на меня! Чего я добилась за эти годы!
- Ты журналист престижного журнала, с очень перспективным положением...
- Но я работаю здесь не потому, что являюсь талантливым репортером! По крайней мере, я до сих пор не знаю, на что действительно способна! Ты не даешь мне и шагу ступить самостоятельно, думаешь, что это компенсирует мне дефицит внимания! Я хочу добиться чего-то сама, без привилегий, без твоей протекции, как ты не понимаешь!
- И чего ты хочешь? – Полный обреченного нетерпения взгляд, каким обычно награждают капризного ребенка или сварливую жену, в очередной раз начинающих действовать на нервы.
- Я... хочу?
А действительно, чего же она ждет? Чтобы ее уволили? Или продолжать писать о тенденциях моды за последнюю неделю? Просто ей надоело быть папенькиной дочкой – она ненавидела это «звание», но понимала, что так оно, собственно, и есть. Надоело до предельной степени, она чувствовала, что если не докажет всему миру и, прежде всего, самой себе, что чего-то стоит без помощи влиятельного папочки, без тесной, даже, пожалуй, удушающей т.н. поддержки, у нее разовьется неисправимый комплекс по поводу собственной никчемности. Удивительно, как можно, проявляя такое выраженное невнимание и непонимание, не имея даже свободной минутки, чтобы поговорить, уж не говоря о каком-то совместном времяпрепровождении, заставлять дочь чувствовать себя зажатой дверью родительского дома и не давать возможности вырваться на свободу! И это в ее-то возрасте! Возможно, для другой девушки подобная жизнь показалась бы раем, но только не для нее. Фиона Кэрролл не была похожа на обычных девушек своего круга и возраста, она всегда хотела большего и верила, что достойна этого. Скорее всего, она всегда будет знать, что достойна большего. И это ее вполне устраивало. Но пора было задуматься над тем, как это большее получить, как разорвать замкнутый круг, в который превратилась ее невыносимо скучная жизнь.
- У меня есть идея, - продолжил отец, видя замешательство на лице дочери, - если ты хочешь быть наравне с остальными сотрудниками, воля твоя.
«Ну вот, снова обеспечивает себе покой, выполняя очередной каприз любимой дочурки...»
- Я больше не буду закрывать глаза на твои промахи, - продолжал мср Кэрролл, - если угодно, ты можешь получить первый заслуженный выговор прямо сегодня.
- Мне не нравится твой сарказм. Но идея в самый раз, - девушка заметно ободрилась, - Теперь еще один вопрос. Как стандартному сотруднику получить должность, которой мне хочется?
- Заслужить. Раздобыть сенсацию и преподнести ее так, чтобы мир захлебнулся.
Все-таки, когда нужно, он умеет вдохновить! Фиона вскочила, с трудом отлепившись от кресла, и, перегнувшись через стол, чмокнула отца в щеку.
- Папочка, я уезжаю!
- Куда? – Совершенно равнодушным голосом поинтересовался редактор.
- На поиски сенсации! Считай, что я беру отпуск! – С этими словами она повернулась и скрылась за дверью, подталкиваемая решимостью и переполняемая грандиозными планами.